Осенью прошлого года президент страны Владимир Путин поручил правительству утвердить и начать реализацию «дорожной карты» по развитию отечественного приборостроения. Глава государства отметил, что в рамках документа надо наладить работу и по сервисному обслуживанию выпускаемой в стране продукции. О том, как сегодня развивается приборостроительная отрасль, в эфире телеканала РБК Уфа обсудили президент Союза нефтегазопромышленников РФ Генадий Шмаль и генеральный директор компании «Промприбор-Р» Иван Лебедев.
— Иван Викторович, как вы оцениваете сегодня работу отрасли в целом?
Иван Лебедев: На сегодняшний день отечественные производители в целом готовы к выполнению любых поручений, но вместе с тем они ждут, когда российские потребители обратятся именно к ним, когда все-таки заработает то самое импортозамещение, о котором мы говорим уже как минимум с 2014 года. До сих пор многие крупные потребители газоаналитического оборудования, которое используется для обеспечения промышленной безопасности опасных производственных объектов, продолжают покупать западные приборы.
— Генадий Иосифович, как вы можете прокомментировать перспективы импортозамещения в приборостроении?
Генадий Шмаль: На мой взгляд, «импортозамещение» — неправильный термин, точнее следует сказать «импортонезависимость». Надо исходить именно из того, что наши компании должны быть импортонезависимыми. Что для этого нужно? Две позиции — ресурсы и компетенции. Дело в том, что мы растеряли многое из того, что знали и умели. Был такой период, не самый лучший в нашей жизни, когда многие посчитали, что незачем заниматься производством приборов, если их можно просто купить. Вопросы приборостроения оказались не на первом месте, и это очень плохо, потому что от этого зависит в том числе и промышленная безопасность.
Сейчас, с появлением Таможенного союза, стали создаваться технические регламенты о безопасности машин и оборудования. Этот документ составляли белорусы, и они записали все, что касалось сельскохозяйственной техники. Все эти сеялки, веялки, бороны подлежат обязательной сертификации. А нефтяное оборудование и газовые приборы, работающие под давлением 100-150 атмосфер, не подлежат. Я написал несколько писем президенту и премьер-министру, пытаясь убедить в необходимости принятия соответствующих поправок, но до сих пор эти документы действуют без изменений. В газовой отрасли было объединение, которое занималось вопросами газификации, оно пыталось повлиять на ситуацию, разработало собственный технический регламент, но он так и не был принят.
Я считаю, реализацию «дорожной карты» в сфере приборостроения нужно продолжить, включив в процесс в том числе и развитие научных институтов, которые будут заниматься этими проблемами.
— Если говорить о вкладе отечественных нефтесервисных компаний и приборостроителей в восстановление технологического суверенитета и достижение импортонезависимости, готовы ли российские компании предложить передовые модели, которые не представлены за рубежом?
И. Л.: Как я уже говорил, российское приборостроение, по крайней мере в сфере газоанализаторов и средств измерения, готово заместить импортное оборудование, как западное, так и восточное. Наши приборы по техническим характеристикам превосходят зарубежные аналоги, а их стоимость кратно ниже. Сложность в другом.
Действительно, как говорит Генадий Иосифович, есть проблемы с академической наукой. Компании, подобные нашей, на самом деле обеспечивают технологический суверенитет, но у большинства таких малых и средних предприятий, задействованных в нефтесервисе, нет целевых заказчиков внутри страны. А целевой заказ подразумевает, что предприятие будет обеспечено работой на определенный срок. И грамотный руководитель вложит эту выручку в развитие в том числе и с точки зрения научной разработки опережающих технологий. В отсутствие целевых заказчиков развитие отрасли идет гораздо более медленными темпами.
— Есть примеры офсетных контрактов, когда государство заключает многолетний договор на производство той или иной продукции, торговые сети заключают долгосрочные контракты с аграриями, чтобы обеспечить наличие товаров на своих полках в течение нескольких лет по определенной цене. Могут ли нефтегазовые гиганты выходить на приборостроителей и по аналогичной схеме размещать заказы на перспективу?
Г. Ш.: Это важный вопрос. Невозможно планировать производство только на один год, и, если у предприятия нет понимания объема заказов хотя бы на пять лет, оно не будет развиваться. А такого понимания нет, к сожалению. Контракты часто заключаются только на один год, в том числе и в сфере производства оборудования. Я уже неоднократно говорил о необходимости возрождения госплана, который бы определял потребности.
Сегодня президент поставил задачу уточнить энергостратегию до 2050 года. Отсюда и возникает понимание потребности: сколько нужно приборов и каких, какого уровня и какого качества. К сожалению, заниматься этими вопросами некому, потому что наши органы исполнительной власти живут сегодняшним днем.
Еще я бы подчеркнул необходимость создания госкомитета по науке и технике, потому что с внедрением научных достижений у нас сегодня просто беда. Интересные предложения появляются, но для того, чтобы что-то внедрить, нужно съесть много пудов соли.
— Иван Викторович, сложно ли привлекать кадры?
И. Л.: За последние стало очень сложно. Раньше было невозможно представить, чтобы вакансия не закрывалась больше 12-14 месяцев. Так как мы производим техническую продукцию, нам требуются более узкие специалисты. В какой-то период у нас, по сути, перестали учить инженеров, паяльник в руках никто, к сожалению, уже не держит.
Мы не унываем. Сами себе готовим кадры. Совместно с Минобром и Минпромом Москвы проводим экскурсии на наше предприятие. К нам приходят студенты технических вузов, школьники из профильных классов. Берем на практику и стажировку студентов. В начале июня у нас выходят практиканты из РУДН и Московского энергетического института. Таким образом мы привлекаем будущие кадры, но на это требуется время.
— Что необходимо для выстраивания эффективной коммуникации между российскими производителями и потребителями их продукции?
И. Л.: На мой взгляд, производство средств измерения предназначено и для обеспечения промышленной безопасности, в том числе на объектах топливно-энергетического комплекса, который является критической отраслью для страны. Подобные вещи составляют одну из основ технологического суверенитета. Но этот рынок сам себя не отрегулирует: этим должны заниматься как законодательные, так и исполнительные ведомства. На словах многие готовы сотрудничать, но, к сожалению, представители этих органов власти на многих площадках не присутствуют.
Г. Ш.: Сейчас одна из задач, которая стоит перед нашей промышленностью в целом, — это четко определить потребности. Кроме того, надо учитывать и риски. Сегодня мы, с одной стороны, говорим о рискоориентированной экономике, но в этом плане мало что делаем. Этим нужно заниматься. Мы сохраняем оптимизм и думаем, что рано или поздно процесс сдвинется с мертвой точки.